Спустя полчаса, как и предвидели Атос и Портос, д'Артаньян вернулся домой. И на этот раз он снова упустил незнакомца, скрывшегося, словно по волшебству. Д'Артаньян со шпагой в руках обегал все ближайшие улицы, но не нашел никого, кто напоминал бы человека, которого он искал. В конце концов он пришел к тому, с чего ему, возможно, следовало начать: он постучал в дверь, к которой прислонялся незнакомец. Но напрасно он десять-двенадцать раз подряд ударял молотком в дверь - никто не отзывался. Соседи, привлеченные шумом и появившиеся на пороге своих домов или выглянувшие в окна, уверяли, что здание это, все двери которого плотно закрыты, вот уже шесть месяцев стоит никем не обитаемое.
      Пока д'Артаньян бегал по улицам и колотил в двери, Арамис успел присоединиться к обоим своим товарищам, так что д'Артаньян, вернувшись, застал всю компанию в полном сборе.
      - Ну что же? - спросили все три мушкетера в один голос, взглянув на д'Артаньяна, который вошел весь в поту, с лицом, искаженным гневом.
      - Ну что же! - воскликнул юноша, швыряя шляпу на кровать. - Этот человек, должно быть, сущий дьявол. Он исчез, как тень, как призрак, как привидение!
      - Вы верите в привидения? - спросил Атос Портоса.
      - Я верю только тому, что видел, и так как я никогда не видел привидений, то не верю в них, - ответил Портос.
      - Библия, - произнес Арамис, - велит нам верить в них: тень Самуила являлась Саулу (*24), и это догмат веры, который я считаю невозможным брать под сомнение.
      - Как бы там ни было, человек он или дьявол, телесное создание или тень, иллюзия или действительность, по человек этот рожден мне на погибель. Бегство его заставило меня упустить дело, на котором можно было заработать сотню пистолей, а то и больше.
      - Каким образом? - в один голос воскликнули Портос и Арамис.
      Атос, как всегда избегая лишних слов, только вопросительно взглянул на д'Артаньяна.
      - Планше, - сказал д'Артаньян, обращаясь к своему слуге, который, приоткрыв дверь, просунул в щель голову, надеясь уловить хоть отрывки разговора, - спуститесь вниз к владельцу этого дома, господину Бонасье, и попросите прислать нам полдюжины бутылок вина Божанси. Я предпочитаю его всем другим.
      - Вот так штука! - воскликнул Портос. - Вы пользуетесь, по-видимому, неограниченным кредитом у вашего хозяина?
      - Да, - ответил д'Артаньян. - С нынешнего дня. И будьте спокойны: если вино его окажется скверным, мы пошлем к нему за другим.
      - Нужно потреблять, но не злоупотреблять, - поучительным тоном заметил Арамис.
      - Я всегда говорил, что д'Артаньян самый умный из нас четверых, - сказал Атос и, произнеся эти слова, на которые д'Артаньян ответил поклоном, погрузился в обычное для него молчание.
      - Но все-таки что произошло? - спросил Портос.
      - Да, посвятите нас в эту тайну, дорогой друг, - подхватил Арамис. - Если только в эту историю не замешана честь дамы: тогда вам лучше сохранить вашу тайну при себе.
      - Будьте спокойны, - сказал д'Артаньян, - ничья честь не пострадает от того, что я должен сообщить вам.
      И затем он во всех подробностях передал друзьям свой разговор с хозяином дома, добавив, что похититель жену этого достойного горожанина оказался тем самым незнакомцем, с которым у него произошло столкновение в гостинице "Вольный мельник".
      - Дело неплохое, - сказал Атос, с видом знатока отхлебнув вина и кивком головы подтвердив, что вино хорошее. - У этого доброго человека можно будет вытянуть пятьдесят - шестьдесят пистолей. Остается только рассудить, стоит ли из-за шестидесяти пистолей рисковать четырьмя головами.
      - Не забывайте, - воскликнул д'Артаньян, - что здесь речь идет о женщине, о женщине, которую похитили, которая, несомненно, подвергается угрозам... возможно, пыткам, и все это только потому, что она верна своей повелительнице!
      - Осторожней, д'Артаньян, осторожней! - сказал Арамис. - Вы чересчур близко, по-моему, принимаете к сердцу судьбу госпожи Бонасье. Женщина сотворена нам на погибель, и она источник всех наших бед.
      Атос при этих словах Арамиса закусил губу и нахмурился.
      - Я тревожусь не о госпоже Бонасье, - воскликнул д'Артаньян, - а о королеве, которую покинул король, преследует кардинал и которая видит, как падают одна за другой головы всех ее приверженцев!
      - Почему она любит тех, кого мы ненавидим всего сильней, - испанцев и англичан?
      - Испания ее родина, - ответил д'Артаньян, - и вполне естественно, что она любит испанцев, детей ее родной земли. Что же касается вашего второго упрека, то она, как мне говорили, любит не англичан, а одного англичанина.
      - Должен признаться, - заметил Атос, - что англичанин этот достоин любви. Никогда не встречал я человека с более благородной внешностью.
      - Не говоря уже о том, - добавил Портос, - что одевается он бесподобно. Я был в Лувре, когда он рассыпал свои жемчуга, и, клянусь богом, подобрал две жемчужины, которые продал затем по двести пистолей за штуку. А ты, Арамис, знаешь его?
      - Так же хорошо, как и вы, господа. Я был одним из тех, кто задержал его в амьенском саду, куда меня провел господин де Пютанж, конюший королевы. В те годы я был еще в семинарии. История эта, как мне казалось, была оскорбительна для короля.
      И все-таки, - сказал д'Артаньян, - если б я знал, где находится герцог Бекингэм, я готов был бы за руку привести его к королеве, хотя бы лишь назло кардиналу! Ведь наш самый жестокий враг - это кардинал, и, если б нам представился случай сыграть с ним какую-нибудь злую шутку, я был бы готов рискнуть даже головой.
      - И галантерейщик, - спросил Атос, - дал вам понять, д'Артаньян, будто королева опасается, что Бекингэма сюда вызвали подложным письмом?
      - Она этого боится.
      - Погодите... - сказал Арамис.
      - В чем дело? - спросил Портос.
      - Ничего, продолжайте. Я стараюсь вспомнить кое-какие обстоятельства.
      - И сейчас я убежден... - продолжал д'Артаньян, - я убежден, что похищение этой женщины связано с событиями, о которых мы говорили, а возможно, и с прибытием герцога Бекингэма в Париж.
      - Этот гасконец необычайно сообразителен! - с восхищением воскликнул Портос.
      - Я очень люблю его слушать, - сказал Атос. - Меня забавляет его произношение.
      - Послушайте, милостивые государи! - заговорил Арамис.
      - Послушаем Арамиса! - воскликнули друзья.
      - Вчера я находился в пустынном квартале у одного ученого богослова, с которым я изредка советуюсь, когда того требуют мои ученые труды...
      Атос улыбнулся.
      - Он живет в отдаленном квартале, - продолжал Арамис, - в соответствии со своими наклонностями и родом занятий. И вот в тот миг, когда я выходил от него...
      Тут Арамис остановился.
      - Ну и что же? В тот миг, когда вы выходили...
      Арамис словно сделал усилие, как человек, который, завравшись, натыкается на какое-то неожиданное препятствие. Но глаза слушателей впились в него, все напряженно ждали продолжения рассказа, и отступать было поздно.
      - У этого богослова есть племянница... - продолжал Арамис.
      - Вот как! У него есть племянница! - перебил его Портос.
      - Весьма почтенная дама, - пояснил Арамис.
      Трое друзей рассмеялись.
      - Если вы смеетесь и сомневаетесь в моих словах, - сказал Арамис, - вы больше ничего не узнаете.
      - Мы верим, как магометане, и немы, как катафалки, - сказал Атос.
      - Итак, я продолжаю, - снова заговорил Арамис. - Эта племянница изредка навещает своего дядю. Вчера она случайно оказалась там в одно время со мной, и мне пришлось проводить ее до кареты...
      - Ах, вот как! У нее есть карета, у племянницы богослова? - снова перебил Портос, главным недостатком которого было неумение держать язык за зубами. - Прелестное знакомство, друг мой.
      - Портос, - сказал Арамис, - я уже однажды заметил вам: вы недостаточно скромны, и это вредит вам в глазах женщин.
      - Господа, господа, - воскликнул д'Артаньян, догадывавшийся о подоплеке всей истории, - дело серьезное! Постараемся не шутить, если это возможно. Продолжайте, Арамис, продолжайте!
      - Внезапно какой-то человек высокого роста, черноволосый, с манерами дворянина, напоминающий вашего незнакомца, д'Артаньян...
      - Может быть, это он самый, - заметил д'Артаньян.
      - ...в сопровождении пяти или шести человек, следовавших за ним в десятке шагов, подошел ко мне и произнес: "Господин герцог", а затем продолжал: "И вы, сударыня", уже обращаясь к даме, которая опиралась на мою руку...
      - К племяннице богослова?
      - Да замолчите же, Портос! - крикнул на него Атос. - Вы невыносимы.
      - "Благоволите сесть в карету и не пытайтесь оказать сопротивление или поднять малейший шум" - так сказал этот человек.
      - Он принял вас за Бекингэма! - воскликнул д'Артаньян.
      - Я так полагаю, - ответил Арамис.
      - А даму? - спросил Портос.
      - Он принял ее за королеву! - сказал д'Артаньян.
      - Совершенно верно, - подтвердил Арамис.
      - Этот гасконец - сущий дьявол! - воскликнул Атос. - Ничто не ускользнет от него.
      - В самом деле, - сказал Портос, - ростом и походкой Арамис напоминает красавца герцога. Но мне кажется, что одежда мушкетера...
      - На мне был длинный плащ, - сказал Арамис.
      - В июле месяце! - воскликнул Портос. - Неужели твой ученый опасается, что ты будешь узнан?
      - Я допускаю, - сказал Атос, - что шпиона могла обмануть фигура, но лицо...
      - На мне была широкополая шляпа, - объяснил Арамис.
      - О, боже, - воскликнул Портос, - сколько предосторожностей ради изучения богословия!..
      - Господа! Господа! - прервал их д'Артаньян. - Не будем тратить время на шутки. Разойдемся в разные стороны и примемся за попеки жены галантерейщика - тут кроется разгадка всей интриги.
      - Женщина такого низкого звания! Неужели вы так полагаете, д'Артаньян? - спросил Портос, презрительно выпятив нижнюю губу.
      - Она крестница де Ла Порта, доверенного камердинера королевы. Разве я не говорил вам этого, господа? И, кроме того, возможно, что в расчеты ее величества и входило на этот раз искать поддержки столь низко. Головы высоких людей видны издалека, у кардинала хорошее зрение.
      - Что ж, - сказал Портос, - сговаривайтесь с галантерейщиком, и за хорошую цену.
      - Этого не нужно, - сказал д'Артаньян. - Мне кажется, что, если не заплатит он, нам хорошо заплатят другие...
      В эту минуту послышались торопливые шаги на лестнице, дверь с шумом распахнулась, и несчастный галантерейщик ворвался в комнату, где совещались друзья.
      - Господа! - завопил он. - Ради всего святого, спасите меня! Внизу четверо солдат, они пришли арестовать меня! Спасите меня! Спасите!
      Портос и Арамис поднялись со своих мест.
      - Минутку! - воскликнул д'Артаньян, сделав им знак вложить обратно в ножны полуобнаженные шпаги. - Здесь не храбрость нужна, а осторожность.
      - Не можем же мы допустить... - возразил Портос.
      - Предоставьте д'Артаньяну действовать по-своему, - сказал Атос. - Повторяю вам: он умнее нас всех. Я, по крайней мере, объявляю, что подчиняюсь ему... Поступай как хочешь, д'Артаньян.
      В эту минуту четверо солдат появились в дверях передней. Но, увидев четырех мушкетеров при шпагах, они остановились, не решаясь двинуться дальше.
      - Входите, господа, входите! - крикнул им д'Артаньян. - Вы здесь у меня, а все мы верные слуги короля и господина кардинала.
      - В таком случае, милостивые государи, вы не воспрепятствуете нам выполнить полученные приказания? - спросил один из них - по-видимому, начальник отряда.
      - Напротив, господа, мы даже готовы помочь вам, если это окажется необходимым.
      - Да что же он такое говорит? - пробормотал Портос.
      - Ты глупец, - шепнул Атос, - молчи!
      - Но вы же мне обещали... - чуть слышно пролепетал несчастный галантерейщик.
      - Мы можем спасти вас, только оставаясь на свободе, - быстро шепнул ему д'Артаньян. - А если мы попытаемся за вас заступиться, нас арестуют вместе с вами.
      - Но мне кажется...
      - Пожалуйте, господа, пожалуйте! - громко произнес д'Артаньян. - У меня нет никаких оснований защищать этого человека. Я видел его сегодня впервые, да еще при каких обстоятельствах... он сам вам расскажет: он пришел требовать с меня за квартиру!.. Правду я говорю, господин Бонасье? Отвечайте.
      - Чистейшая правда, - пролепетал галантерейщик. - Но господин мушкетер не сказал...
      - Ни слова обо мне, ни слова о моих друзьях и особенно ни слова о королеве, или вы погубите всех! - прошептал д'Артаньян. - Действуйте, господа, действуйте! Забирайте этого человека.
      И д'Артаньян толкнул совершенно растерявшегося галантерейщика в руки стражников.
      - Вы невежа, дорогой мой. Приходите требовать денег... это у меня-то, у мушкетера!.. В тюрьму! Повторяю вам, господа: забирайте его в тюрьму и держите под замком как можно дольше, пока я успею собрать деньги на платеж.
      Полицейские рассыпались в словах благодарности и увели свою жертву. Они уже начали спускаться с лестницы, когда д'Артаньян вдруг хлопнул начальника по плечу.
      - Не выпить ли мне за ваше здоровье, а вам за мое? - предложил он, наполняя два бокала божансийским вином, полученным от г-на Бонасье.
      - Слишком много чести для меня, - пробормотал начальник стражи. - Очень благодарен.
      - Итак, за ваше здоровье, господин... как ваше имя?
      - Буаренар.
      - Господин Буаренар!
      - За ваше, милостивый государь! Как ваше уважаемое имя, разрешите теперь спросить?
      - Д'Артаньян.
      - За ваше здоровье, господин Д'Артаньян!
      - А главное - вот за чье здоровье! - крикнул д'Артаньян словно в порыве восторга. - За здоровье короля и за здоровье кардинала!
      Будь вино плохое, начальник стражи, быть может, усомнился бы в искренности д'Артаньяна, но вино было хорошее, и он поверил.
      - Что за гадость вы тут сделали? - сказал Портос, когда глава альгвазилов удалился вслед за своими подчиненными и четыре друга остались одни. - Как не стыдно! Четверо мушкетеров позволяют арестовать несчастного, прибегшего к их помощи! Дворянин пьет с сыщиком!
      - Портос, - заметил Арамис, - Атос уже сказал тебе, что ты глупец, и мне приходится с ним согласиться... Д'Артаньян, ты великий человек, и, когда ты займешь место господина де Тревиля, я буду просить тебя оказать покровительство и помочь мне стать настоятелем монастыря.
      - Ничего не понимаю! - воскликнул Портос. - Вы одобряете поступок д'Артаньяна?
      - Еще бы, черт возьми! - сказал Арамис. - Не только одобряю то, что он сделал, но даже поздравляю его.
      - А теперь, господа, - произнес Д'Артаньян, не пытаясь даже объяснить Портосу свое поведение, - один за всех, и все за одного - это отныне наш девиз, не правда ли?
      - Но... - начал было Портос.
      - Протяни руку и клянись! - в один голос воскликнули Атос и Арамис. Сраженный их примером, все же бормоча что-то про себя, Портос протянул руку, и все четверо хором произнесли слова, подсказанные им д'Артаньяном:
      - Все за одного, один за всех!
      - Отлично. Теперь пусть каждый отправляется к себе домой, - сказал Д'Артаньян, словно бы он всю жизнь только и делал, что командовал. - И будьте осторожны, ибо с этой минуты мы вступили в борьбу с кардиналом.


ПРИМЕЧАНИЯ:

   *24. "тень Самуила явилась Саулу... - Саул, первый правитель иудеев (XI век до н.э.). Библейская легенда рассказывает о том, что Саул стал царем при поддержке пророка Самуила. Впоследствии Саул стал неугоден богу; явившись к чародейке Аэндоре, он просил вызвать дух Самуила, который предсказал поражение Израиля, смерть Саула и его сыновей.